Сегодняшний воскресный день ставит перед нами два образа, две судьбы, два мира. Первый мир — это мир притчи, рассказанной Самим Спасителем. Мир слепящей роскоши и вопиющей нищеты. Мы видим человека, облаченного в порфиру и виссон, который «каждый день пиршествовал блистательно». Имя его даже не названо, ибо в очах вечности имя, не освященное милосердием, лишь пустой звук. А у ворот его дома, в струпьях, лежал нищий по имени Лазарь, чье имя означает «Бог помог». Он желал напитаться лишь крохами, падающими со стола богача, и псы, более милосердные, чем их хозяин, приходили и лизали его раны.
И вот земной путь обоих окончен. Умер нищий и отнесен Ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и «похоронили его». Обратите внимание на эту деталь. О Лазаре не сказано, что его похоронили. Возможно, его тело просто выбросили, как выбрасывали мусор… Но его бессмертную душу с честью встретили на Небесах. Богача же предали пышному погребению, но душа его оказалась в аду, в муках. И из глубины этой муки он вопиет: «Отче Аврааме! умилосердись надо мною…» Тот, кто при жизни не знал милосердия, теперь молит о нем. Тот, кто не дал и капли воды страждущему, теперь просит хотя бы каплю для своего горящего языка.
Но пропасть, которую он сам вырыл своим равнодушием на земле, в вечности стала непреодолимой. Эта притча является грозным предупреждением о страшной слепоте сердца. Богач был осужден не за богатство, а за то, что не видел человека у своих ворот. Он жил так, будто Лазаря не существовало. Его грех — окамененое сердце, отсутствие сострадания и жизнь, замкнутая на самой себе.
А второй мир, который открывается нам сегодня, — это мир живой истории, мир нашего престольного праздника. Это жизнь священномученика Зосимы, пресвитера Крылатского, нашего Небесного Покровителя. И если мы всмотримся в его путь, мы увидим в нем живое опровержение пути евангельского богача и живое воплощение евангельской правды.
Отец Зосима родился в бедности. В его семье, как говорит наше живое предание, чай пили «вприглядку». Он был подобен Лазарю не только бедностью, но и упованием на Бога. С детства его душа тянулась к иному. Он не мечтал о порфире и виссоне, но, читая о древних подвижниках, сам рыл в лесу пещеры для молитвы. Его богатством с юности был Христос.
И всю свою жизнь он трудился. Не ради накопления земных сокровищ, а ради служения Богу и людям. Он был пастухом, рабочим на железной дороге, пекарем, певчим, псаломщиком, диаконом и, наконец, священником. Он не гнушался никакого труда, освящая все молитвой и любовью.
Вообще, нужно отметить, что все святые нашей Церкви были мучениками. Просто мученичество бывает разным. Один мученически отдал свою кровь, другой — свой пот, третий — свои слезы, иной — свое имущество… но жизнь каждого, кто последовал за Христом, была мученичеством. Святые, как мудрые купцы, использовали трудности этой временной жизни, чтобы приобрести вечные, небесные сокровища.
Жизнь отца Зосимы — это и есть такое многогранное мученичество. Это было мученичество потом, когда он, будучи уже священником, не оставлял крестьянского труда, кормя свою семью. Это было мученичество слезами, когда он видел страдания своей семьи, когда умирал его сын-младенец Серафим, а он, находясь в тюрьме, был отпущен лишь на погребение и снова взят под стражу. Представьте себе сердце отца и сердце его верной матушки Александры в эти минуты!
И, наконец, это было мученичество кровью. Его жизнь была постоянной Голгофой. Его хватали белогвардейцы, на его село нападала банда анархистов-садистов, его преследовала и травила советская власть. Его арестовывали, сажали в Бутырскую тюрьму, ссылали в страшный Карлаг. И за что? За «антисоветскую агитацию». А в чем она состояла? В том, что он говорил о гонениях на Церковь? В том, что он отвечал на вопрос прихожанина, почему не бросает службу? Его ответ был прост, но в нем была вся сила веры: «Я — человек верующий и убежден в этом». Это и есть исповедание, это и есть суть мученичества.
Евангельский богач жил так, будто Бога нет. Священномученик Зосима жил так, будто ничего, кроме Бога и Его правды, не имело значения.
Накануне последнего ареста, в Великую Субботу, к нему подошел таинственный старец, похожий на святителя Николая, и предупредил: «Вы, батюшка, завтра в церковь не приходите. Вас арестуют…» Что бы сделал на его месте человек мира сего? Спрятался бы, бежал, попытался бы «сберечь душу свою». Но отец Зосима сказал своей матушке: «Как может священник не прийти в храм, когда христиане соберутся на величайший Праздник? …Пусть свершится то, чему быть надлежит». Он сознательно пошел на свой крест, следуя за Христом, Который сказал: «кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее» (Мф. 16:25).
И вот тут возникает вопрос: «Понятно, священномученик Зосима, великомученик Георгий, апостолы… Они мученики. Но мы? В наше время нет таких испытаний. Каково наше мученичество сегодня?»
И ответ прост и одновременно очень требователен. Наше мученичество ежедневное. Это невидимая брань, которая происходит в сердце каждого из нас.
Когда юноша или девушка в своей компании, где смеются над верой, не стыдится перекреститься перед едой или отказывается участвовать в греховном развлечении, терпя насмешки, — это мученичество.
Когда бизнесмен отказывается от огромной прибыли, потому что для этого нужно обмануть, предать, нарушить заповедь Божию, и он выбирает остаться с чистой совестью, но с меньшими деньгами, — это мученичество.
Когда муж и жена, в трудные моменты семейной жизни, вместо крика и обвинений, смиряют свою гордость, просят прощения, уступают друг другу, когда они каждый день совершают этот подвиг умирания для своего «я» ради другого, — это мученичество. Не зря в Чине венчания звучит тропарь «Святии мученицы», потому что брак — это ежедневная арена подвига, где эгоистичное «я» уступает место жертвенному «мы».
Когда нас обижают, клевещут на нас, а мы, вместо того чтобы мстить и изливать желчь, молимся за обидчиков и с терпением несем эту скорбь, — это мученичество.
В чем же был секрет отца Зосимы и всех святых? Как они могли вынести нечеловеческие страдания? Как нам вынести наши, пусть и меньшие, ежедневные испытания?
Секрет один, и он прост. Это любовь ко Христу. Они постоянно взирали на Него. Как говорит апостол Павел: «взирая на начальника и совершителя веры Иисуса» (Евр. 12:2). Они видели перед собой не своих мучителей, не свои раны, не свою боль. Они видели любимого Господа.
Вспомним удивительную историю из Патерика о монахе, которого постоянно обижали братья. А он все терпел с кротостью. И когда его донимали особенно сильно, он доставал из-за пояса маленькую записку, смотрел на нее и снова становился спокоен. Братия решили, что это какое-то колдовство, и пожаловались игумену. Игумен ночью взял эту записку и прочел. А на ней было написано всего два предложения. Вопрос: «Все это ты претерпеваешь ради любви Христовой?» И ответ: «Да, с Божьей помощью».
Вот и весь «магический ключ». Вот и вся сила. Отец Зосима, идя на расстрел в холодной казахстанской степи, видел не дула винтовок, а любящий взор Христа, Который ждал его в Своем Царстве.
Каждый из нас несет свой крест. У кого-то это болезнь, у кого-то — трудности в семье, у кого-то — скорби на работе, у кого-то — борьба с собственной страстью. Нет человека без креста. И каждый день перед нами выбор: роптать, унывать и впадать в отчаяние, как богач в аду, или, подобно священномученику Зосиме, взирать на Христа и понимать, что все эти трудности могут стать для нас лестницей в Небо.
Пусть же Господь, по молитвам нашего Небесного Покровителя священномученика Зосимы, пресвитера Крылатского, даст нам силы превращать яд наших скорбей в лекарство для души, а горечь испытаний в сладость общения с Богом. Давайте учиться у него не бояться этого мира, не прилепляться к нему сердцем, но все трудности, всю боль, все несправедливости использовать как топливо для нашей любви ко Христу. И тогда пропасть, отделяющая нас от Бога, будет не расти, а сокращаться, пока, наконец, в конце нашего земного пути, мы не окажемся, подобно Лазарю и подобно отцу Зосиме, в объятиях Авраама, в вечной радости Царства Небесного.
Моли́тва священному́ченику Зоси́ме Крыла́тскому:
О, пречу́дный страстоте́рпче и священному́чениче Зоси́мо! От ю́ности твоея́ Го́спода возлюби́в, в пусты́нных ме́стех моли́твеннаго ра́ди де́лания уединя́лся еси́, в нищете́ и смире́нии Христу́ угожда́я. Те́мже яви́лся еси́ па́стырь до́брый ста́да Христо́ва, и с ве́рными ча́ды твои́ми в годи́ну гоне́ний го́рьких ско́рби претерпе́в, в лю́тых испыта́ниих до́брое испове́дание пред мучи́тели дерзнове́нно соверши́л еси́.
Ны́не же, у престо́ла Бо́жия со святы́ми новому́ченики Це́ркве Ру́сския предстоя́, моли́ся о нас, недосто́йных, чту́щих святу́ю па́мять твою́, да сохрани́т Госпо́дь Це́рковь Ру́сскую в ми́ре глубо́це, да пода́ст па́стырем на́шим му́жество и кре́пость, до́брое о па́стве попече́ние, и все́м правосла́вным христиа́ном ве́ры утвержде́ние, любве́ умноже́ние, наде́жду спасе́ния и терпе́ние в ско́рбех. Утеши печа́льныя, теплый предстателю наш, заступи́ оби́димыя, укрепи́ малоду́шныя, наста́ви заблу́ждшия на путь и́стины.
Еще́ же мо́лим тя, святы́й уго́дниче Бо́жий, о е́же сохрани́ти нам ве́рность Христу́ да́же до сме́рти, я́коже ты сохрани́л еси́, и сподо́би ны моли́твами твои́ми Ца́рствия Небе́снаго, иде́же ты ны́не со все́ми святы́ми весели́шися, сла́вя Пресвяту́ю Тро́ицу, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, во ве́ки веко́в. Ами́нь.
ТРОПА́РЬ, глас 4: От ю́ности в пусты́нях Бо́га взыска́вый,/ и в нищете́ Христу́ порабо́тавый,/ па́стырь и́стинный во дни гоне́ний яви́лся еси́./ До́брый де́латель виногра́да Христо́ва бы́в,/ во у́зах и заточе́ниих тве́рдо испове́дал еси́ ве́ру,/ и в Караганди́нстей земли́ му́ченически сконча́лся еси́./ Святы́й священному́чениче Зоси́мо,/ моли́ Христа́ Бо́га// спасти́ся душа́м на́шим.
КОНДА́К, глас 3: В земли́ Вя́тстей возсия́вый,/ и во хра́ме Богома́тере Крыла́тстем па́стве ве́рно послужи́вый,/ треми́ у́зами я́ко венцы́ украси́вся,/ страда́нием и кро́вию Це́рковь Ру́сскую возвели́чил еси́./ Ны́не же в Небе́сней сла́ве пребыва́я,/ предстои́ши Престо́лу Царя́ Сла́вы,/ моля́ся о чту́щих па́мять твою́,// священному́чениче Зоси́мо.